Вот уже почти два месяца, как мы находимся на Занзибаре. Это место знакомо всем с детства из истории про доктора Айболита. В сказке Чуковского доктор поехал спасать больных в далёкую Африку. Но наша история сложилась иначе, Занзибар стал для нас пристанищем, а местные жители — помощниками на время всемирной эпидемии.

Так много сейчас застрявших туристов, желающих попасть домой, имеющих различные трудности и хайпа вокруг этой темы, что говорить о самой проблематике этой истории совсем не хочется. Имеющие трезвый, объективный взгляд — поймут, а те, кто захочет осудить, тому объяснения и доводы о различных причинах нахождения людей за пределами Родины, в столь непростой для всех период, не помогут.

Мы не знаем, когда вернёмся домой, так же, как и большинство не знает, каким будет будущее всего человечества, чем закончится история с коронавирусом. Но, чем больше мы хотим осуществить контроль над грядущим, тем беспомощнее мы себя чувствуем в настоящем. Мы живем в мыслях о возможных вариантах развития событий, плохих и хороших и откладываем жизнь на потом. Все фразы начинаются со слов: «Когда…» и «Если…». «Когда мы отсюда выберемся… «. «Если мы отсюда не выберемся…» Получается, что наше тело остаётся здесь, а сознание блуждает в иной реальности и, из этой иной реальности, наполненной страхами, переживаниями или иллюзиями, сообщает в настоящий момент, каков должен быть уровень тревоги, опасений или, напротив, воодушевления от собственного существования. Страхи и негативные прогнозы чаще берут верх и мы начинаем чувствовать себя слабыми, ни на что не способными, неуверенными.

Эти два месяца, в период эпидемии, на Занзибаре, научили нас нескольким важным вещам:
• Быть спокойными и не торопиться. Местные словечки, «поле-поле», «тише-тише» и «акуна-матата» — «будь спокоен/без проблем», очень этому способствуют.
• Быть в моменте и слушать себя, свое тело, свои истинные потребности.
• Много двигаться и делать собственными руками.
• Находить радость и интерес в повседневности, простых вещах, которые наблюдаешь и, которые встречаются на пути.
• Быть своими среди чужих.
• Быть открытыми к коммуникациям, сотрудничеству и взаимопомощи.

Как все это произошло? Когда путь домой для нас был отрезан, рейсы отменились, несколько раз приобретённые билеты пропали, все отели закрылись, а долговременное пребывание не планировалось нашим бюджетом, конечно, сначала, было ощущение потери опоры, ориентиров, тревога и злость на себя. На то, что все так сложилось, много суеты и попыток срочно восстановить утраченное равновесие.
Но нам очень повезло, местный житель предоставил нам кров в своем гостевом доме и, нужно было принять тот факт, что нам неопределённый срок предстоит жить в совершенно ином, непривычном для нас мире.

Я родилась в Москве, муж из Ростова-на-Дону, мы никогда не жили в деревне, а в африканской деревне тем более. Теперь я знаю, что такое подметать пол каждое утро, на балконе под пальмой и падающими кокосами, что такое плавать на старенькой лодочке в океане, что такое пройтись 16 км до ближайшего банкомата и обратно. Что стиральная машинка может быть роскошью, а если нагрев воды заработал, то уже счастье. Что электричество, интернет, пресная вода могут быть ценнее, чем все то, о чем мечталось ранее.

Муж помогает строить соседний дом, ходит на рыбалку с местными, научился подводной охоте с гарпуном и приносит домой честную и свежую добычу, обеспечивая пропитание нам и нашим подопечным (у нас живет семья котов и три ворона).
Мы, конечно, «мзунгу» — белые, чужаки для большинства местных и обзывалки «корона» временами звучат нам в след, но, последнее время, в нашей деревне, даже от незнакомцев, слышим почётное прозвище, которым наградили моего мужа: «Мистер Фишамен».

Местные способны шутить, не зависая и не рефлексируя до бесконечности о грустных моментах своей жизни, потому что жить им нужно сейчас и нет никого другого, кто сделает что-то за них и никакого «потом», «когда» и «если». Да я не могу улететь домой, да я не могу работать в привычном для себя режиме, а, иногда, из-за отсутствия электричества, вообще, не могу работать онлайн. Я не могу увидеть близких, но что-то же я могу и начинаю искать, делать, учиться тому или наблюдать за тем, что мне доступно в данный конкретный момент, это увлекает и дает новые силы.

В ясный вечер здесь можно увидеть множество созвездий южного полушария и мы безошибочно научились находить «южный крест», который в этой части света, служит альтернативой полярной звезде. Мы узнали, что имеем очень ограниченное представление о видах съедобных и вкусных рыб. Сарган, блу фиш, коле-коле, барракуда, чанга, рыба шар, рыба игла, ред снепер — это лишь малая толика, той ожившей для нас морской энциклопедии, которую мы начали для себя открывать.
Диких животных на Занзибаре немного, но у нас было много времени познакомиться с подмигивающими крабиками, снующими по пляжу и маленькими любопытными геккончиками, которые разглядывает тебя не меньше, чем ты их.

Больше всего, конечно, интересно наблюдать за людьми, за укладом и условиями их жизни. Их утро начинается очень рано, с восходом солнца, женщины подметают, вывешивают белье на растянутых по всей деревне веревках. Кто-то из них идёт в океан, где устроены спец морские огороды, чтобы потом вернуться с большим мешком или корзиной на голове, наполненной водорослями, кто-то сидит на берегу, капает и просеивает мелкие ракушки. Мужчины отправляются на рыбалку, что-то строят, плетут ограждения из пальмовых листьев. Детишки бегают всюду, кувыркаются, строят домики из песка и просят «пипи», не с первого раза, но вскоре мы догадались, что речь идёт про конфеты и прочие сладости.

Несмотря на бедность и ограниченные возможности жителей Занзибара, около каждой лавочки и малюсенького магазинчика стоит мыло и вода, чтобы прежде, чем войти и на выходе, люди могли вымыть руки, тем самым позаботиться о себе и других.

Семьи у местных жителей большие. У хозяина нашего гестхауса четверо детей и это совсем немного, по местным меркам. Конечно, он боится за будущее, ведь его доход зависел от туризма на острове, но он и те, с кем нам довелось здесь познакомиться очень отзывчивы и готовы прийти на помощь, часто, без учёта собственной выгоды. Сегодня мы попали под ливень и продавец кокосов позвал нас к себе под навес, чтобы укрыться от дождя, а сам встал на входе и собственной рубашкой пытался закрыть пространство, открытое для дождя и ветра.

Они носят маски там, где требуется, перестали здороваться за руку, но придумали новое приветствие: нужно держать дистанцию и можно соприкоснуться краешками ступней.

Мы хорошо понимаем, находясь здесь, что можем, будучи, каждый дома, в пределах своих границ и на расстоянии, все равно быть близки и внимательны друг к другу.

В настоящий период на Занзибаре сезон дождей и Рамадан, время поста у мусульман, снова все стало несколько иначе, чем то, к чему мы уже успели привыкнуть здесь, вся активная жизнь сместилась на время после заката. Главный вывод для нас из всей этой истории таков: жизнь в настоящем, управление собой в моменте, а не в потенциальном будущем, многократно увеличивает способность к гибкости и адаптации к постоянно меняющимся обстоятельствам. Я думаю, что в столь быстро и резко трансформирующемся мире — это одни из самых важных навыков.

Виктория Ивченко