7 октября Московский городской суд рассмотрел апелляционную жалобу адвокатов Данилы Беглеца. Больше месяца назад Тверской районный суд приговорил 26-летнего предпринимателя к двум годам колонии за то, что он «схватил за запястье правой руки» командира отделения взвода полиции Никитина и «сильно сдавив, отдернул в сторону, тем самым причинив физическую боль». Изначально Беглец говорил о своей невиновности, но по совету адвокатов согласился на «особый порядок» рассмотрения дела и признался в совершении преступления. Несмотря на доводы адвокатов, поддержку других фигурантов «московского дела» и слезы матери, приговор Беглецу не смягчили. Спецкор «Медузы» Кристина Сафонова наблюдала за заседанием.

Гражданская жена Данила Беглеца Диана — в очках в темной оправе и с короткими волосами, собранными в хвост — смотрит на экран. Там, за решеткой, стоит ее муж. Беглец присутствует на заседании по видеосвязи: в суд его решили не доставлять — как объясняют приставы, это слишком дорого.

Из-за того, что Диана и Данил не расписаны, свидания им не дают. Диана несколько раз пытается сфотографировать мужа, но приставы раз за разом требуют удалить снимки. «Здесь же только его видно», — отвечает она, но подчиняется.

Заседание начинается с опозданием на час. Пройти в зал удается далеко не всем — поддержать Беглеца пришли по меньшей мере 60 человек. Вместе с Дианой и Людмилой, матерью Беглеца, на суд приехали другие родственники, а также отпущенный под подписку о невыезде Айдар Губайдуллин и актер Михаил Новицкий — он специально приехал из Петербурга.

Адвокаты просят судью Иванову отменить решение Тверского суда и закрыть дело, назначив подсудимому штраф, или изменить наказание на не связанное с лишением свободы.

«Приговор неоправданно суровый, — говорит адвокат Станислав Рыбчинский. — Положительных характеристик было много: признание вины, к уголовной ответственности привлекается впервые, принес на судебном заседании извинения потерпевшему, выплатил ему компенсацию в размере 10 тысяч рублей, оказывает материальную помощь престарелой матери».

К тому же, добавляет адвокат, у подсудимого двое маленьких детей: младшему 4 месяца, старшему — 2 года. Старший тяжело болен, ему нужно дорогостоящее лечение. Рыбчинский просит смягчить наказание и приводит в пример случаи, когда за нанесение серьезных повреждений сотрудникам органов, обвиняемые получали по году колонии-поселения, или даже условные сроки — как Павел Устинов

«Я не хотел причинять ему вред, — говорит он о потерпевшем, прапорщике полиции по фамилии Никитин, обращаясь к суду. — Я лишь только отдернул его руку от парня, которого он задерживал. Это, конечно, была моя ошибка очень сильная. Я не планировал что-то делать сотрудникам полиции, причинять им какой-то вред».

Мать подсудимого Людмила плачет.

«Уважаемый суд, я не отрицаю, что причинил сотруднику полиции боль, — продолжает Беглец. — Раскаиваюсь в этом. Я не хотел, чтобы ему было больно. Уважаемый суд, очень вас сильно прошу, у меня на иждивении двое малолетних детей. Мне очень сложно, тяжело сейчас их растить. Уважаемый суд, прошу, не назначайте мне, пожалуйста, наказание, связанное с лишением свободы. Спасибо большое».

Прокурор настаивает, что решение Тверского суда — два года колонии — справедливое.

Когда судья Иванова предлагает Данилу выступить с последним словом, в зале раздается всхлип — Людмилу Беглец успокаивают сидящие рядом с ней родственники. Данил просит при принятии решения проявить гуманность.

Судья проходит в совещательную комнату мимо слушателей. Людмила Беглец встает и, сложив руки, как при молитве, пытается ей что-то сказать. Между женщинами становятся приставы и требуют, чтобы мать успокоилась.

«Можно мне с ним поговорить?», — спрашивает Диана у пристава. Тот отрицательно качает головой. Поговорить с мужем ей так и не удается.

Вернувшись, Иванова объявляет: приговор оставлен без изменения.

Людмила Беглец смотрит на судью и сквозь слезы кричит: «Ох, Даня, мой Данечка! Дайте мне сына! Дайте мне сына!» Слушатели выводят женщину в коридор и пытаются ее успокоить, она в истерике. Один из приставов говорит: «Ничего страшного. Кто-то и на пожизненном сидит. Главное — что жив-здоров». В другой части коридора сидит, опустив голову на руки, Айдар Губайдуллин.

У входа в Мосгорсуд в пикет становятся освобожденные фигуранты «московского дела» Владислав Барабанов и Алексей Миняйло. Миняйло держит плакат с надписью «Позор». Почти сразу обоих уводят в автозак.